Романтические стратегии от Джеймса Поттера согласно БОСС:

• пытаться звучать так, будто бы ты слегка охрип, даже если это не так;

• почти дойти до дуэли с будущей девушкой;

• скинуть очки с носа ладонью, когда не успел вовремя среагировать эффектным движением руки по шевелюре на выход девушки, и разбить их;

• подражать Сириусу в грациозном покачивании на двух ножках стула и упасть с дикими воплем как раз, когда в класс зашла Макгонагалл.

Романтические стратегии от Лили Эванс согласно БОСС:

• почти улыбнуться;

• нечаянно признать, что уделяешь слишком много внимания будущему парню;

• выдать ему список всех его черт, которые тебе не нравятся;

• согласиться посоревноваться с ним в скоростном поглощении огневиски, выиграть, а потом заставлять его держать твои волосы;

• обвинять его во всём на следующий день.

Сливочное Латте.

Ингридиенты:

2 ст. л. сливочного масла;

2 ст. л. коричневого сахара;

1 кружка молока;

1 ч. л. ванильного экстракта;

Корица по вкусу.

1. Смешать сливочное масло и сахар вместе, чтобы сделать карамель

2. Добавить молоко, ваниль и корицу и перемешать до однородной массы.

3.Доведите смесь до кипения и вылить в кружку

Все говорят о Снейпе, которому приходилось обучать Луну, что, конечно, очень смешно и прекрасно, но почему никто не говорит о факте, что ему довелось учить и Тонкс?

Когда Снейп задерживается и опаздывает на урок, она превращается в него и, меряя класс шагами, сообщает, что они сегодня будут варить Любовное зелье, отмечая, что только благодаря ему у него была хоть какая-то личная жизнь, и примерно в этот момент появляется Снейп и слышит это («Вы закончили, мисс Тонкс?»), и после этого у него порой случаются ночные кошмары, потому что вся его юность прошла под знаком сексуальной неудовлетворенности, так как девушек, которых он мог бы заинтересовать, по некоторым причинам не нашлось.

Она сидит рядом с Чарли Уизли, выглядящая в точности как Чарли Уизли, и оба яростно доказывают, что именно он — настоящий Чарли, пока оба не получают наказание (она морфит в кого-то другого, чтобы избежать его)

Кто-то брезгливо тычет в кишки гриндилоу и «Так что такое, говоришь, эти гриндилоу?» и Тонкс: «Ой, ну вот это вот» и превращает свою голову не в голову гриндилоу, конечно, но в нечто совершенно омерзительное, из-за чего несколько учеников падают в обморок, а Снейп в это время отчитывает ее за то, что ввела в заблуждение класс, из-за чего они стали еще более несведущими.

Что, если бы все до единого главные герои после войны назвали одного из своих детей Фред, не зная, что другие тоже так сделали (то есть, Фред Поттер, Фред Уизли, Фред Лонгботтом и т.д.)? И при этом все между собой дружат, и их дети тоже между собой дружат, и когда кто-то из детей что-то натворит, и его родитель орёт «ФРЕД!!!», трое или шестеро детей тут же оборачиваются и «ЧТО Я СДЕЛАЛ?!». Мне кажется, именно такое хаотичное наследство Фреду хотелось бы оставить после себя.

Несколько вещей, которые понимаешь, перечитывая книгу:

1. Они были слишком молоды.

Ну ладно, мы знаем, что Гарри, Рону и Гермионе было 11 лет в первой книге (что, в общем-то ещё маловато для борьбы с троллями и трёхголовыми псами). Но вдруг ты понимаешь, что Лили и Джеймсу было всего 21, когда они погибли (и 19, когда Лили забеременела). И тогда тебе навсегда становится грустно.

2. Кентавры всегда правы.

Помните первое путешествие Гарри в Запретный лес в качестве наказания на первом курсе — Гарри тогда ещё столкнулся с Волдемортом, а кентавр Фиренц (Флоренц) его спас? И как кентавр Бэйн был огорчён этим фактом, потому что решил, что Фиренц вмешивается в судьбу — ведь звёзды рассказали ему, что Гарри суждено пасть от руки Волдеморта в Запретном лесу? Ага. Бэйн был прав (подумаешь, ошибся на семь лет). Прости, Бейн, что сомневались.

3. Филин Малфоев.

На первом курсе мы видим, как филин приносит Малфою сладости из дома. Достаточно невинно даже для Малфоев. А потом, в «Кубке Огня» Гарри слоняется по совятне и замечает, как филин улетает с письмом из школы. Затем, в кошмаре, он видит, как летит на спине огромного филина, чтобы доставить послание Волдеморту. Тот филин, что заметил Гарри, почти наверняка был филином Малфоев, с которым Барти Крауч Младший отправил сообщение Волдеморту. Жуть. 

4. Почему Гарри не воспользовался зеркалом, чтобы поговорить с Сириусом?

Он дал тебе это зеркало, чтобы ты мог с ним связываться, Гарри. И ты им даже не воспользовался, Гарри. ВСЁ МОГЛО БЫ БЫТЬ ИНАЧЕ, ГАРРИ. 

5. Фред и Джордж не одинаковые.

Ну, они почти одинаковые. Но не полностью. Если обратить внимание, то можно заметить, что почти всегда первым говорит Фред, и обычно именно он стоит за всеми розыгрышами. По словам Рона, Фред превратил его мишку в паука, наградив малыша Ронни арахнофобией, и это был Фред, кто подсунул Рону конфетку, которая прожгла дыру в его языке. Джордж тоже любит розыгрыши, но из них двоих он явно более приземлённый. 

6. Трелони тоже всегда права.

Но вы уже и так это знаете.

7. Бедняжка Чо Чанг.

Гарри, мы понимаем, что ты был подростком, чувак, но ты облажался. Чем старше мы становимся, тем более очевидным становится полнейшее отсутствие такта и чувствительности у Рона и Гарри. Парень Чо только что погиб, а ты не понимаешь, почему она плачет, Гарри? И мы даже не говорим о полном фиаско с близняшками Патил на балу. Надо отдать должное Гермионе, которая выносила вас двоих все эти годы. 

8. Погодите-ка… а сколько учеников в Хогвартсе?

Мы верим Джоан, когда она говорит, что в Хогвартсе обучается около тысячи волшебников, но такое ощущение, что на одном курсе с Гарри учится всего 8 гриффиндорцев… так сколько же детей ходит в эту школу? Даже если на каждый курс каждого факультета приходится по 10 учеников, всего получается меньше 300. Может, у волшебников просто не так всё хорошо с математикой? (Кстати, в женской спальне Гриффиндора жили только Гермиона, Парвати и Лаванда? Эмм… неловкая ситуация).

9. Не все слизерницы — воплощение зла.

Ну ладно, многие, может, и воплощение. Но, перечитывая книги, мы понимаем, что у Гарри не самое объективное видение ситуации — он любит соревноваться и придаёт большое значение тёрками между Гриффиндором и Слизерином. В конце концов, Регулус Блэк оказался вполне себе хорошим парнем. Слагхорн тоже более трус, чем злодей, и даже Снейп не худший человек в мире. Кроме того, Питер Петтигрю был гриффиндоцем, а оказался вонючей маленькой крысой. 

10. Гарри Поттер немножко истеричка.

Ладно, мы понимаем, что лето не задалось, но Гарри, ПРЕКРАТИ ОРАТЬ НА СВОИХ ДРУЗЕЙ. И поставь вещи Дамблдора на место, пожалуйста. 

1.Год, когда Хогвартс снова открыли

Большой зал затихает, когда входят первокурсники. Все смотрят на них, но сами малыши замечают пустые места за столами, и они понимают, что эти места принадлежали ученикам, которые уже никогда не вернутся.

Шляпа в этом году поет не просто о факультетах, она рассказывает историю самоотверженных хаффлпаффцев, которые положили свои жизни в Битве, умных рейвенкловцев, которые использовали все известные им уловки, хитрых слизеринцев, которые защищали своих младших, и храбрых гриффиндорцев, которые дрались вместе со всеми.

Первокурсники один за другим проходят распределение и медленно заполняют пустые места за столами.

Директор поднимается и, прежде чем ученики примутся за еду, она напоминает им, что факультеты всего лишь показывают черты характера учеников, а не то, кем они станут. И еще она добавляет, что правила изменились. Факультетам позволено — и от них ожидается — меняться местами во время еды.

Сперва ничего не происходит. Но потом несколько человек поднимается — в основном, братья и сестры, — и пересаживается. Поначалу царит странная тишина, но вскоре все расслабляются, и зарождается новая дружба.

К концу первой недели большинство учеников сидят за другими столами во время еды.

К концу первого семестра четыре стола более не разъединены. Их сдвинули в огромный квадрат, и ученики могут сидеть все вместе.

Учителя наблюдают, шокированные тем, как хорошо это сработало, но также и очень довольные тем, что больше ни один ребенок не почувствует себя одиноким или лишним, и дружба между четырьмя факультетами наконец выглядит так, как мечтали четверо Основателей.

Представьте себе мальчика. У этого мальчика есть семья, он обеспечен и любой его каприз исполняется тут же, стоит лишь озвучить желание. Его друзей сложно назвать друзьями, но мальчику достаточно их внушительного присутствия, а почему они рядом – совсем неважно. У мальчика есть определенные идеалы, определенные взгляды на жизнь, которые веками царили в его семье, и он уверен в истинности этих убеждений. А потом упорядоченная, правильная жизнь мальчика вдруг оказывается хрупка, как карточный домик, но он осознает это лишь тогда, когда лежащая прямо под ним карта уплывает из-под ног, и мальчик стремительно летит вниз, теперь лишенный возможности выбирать потому, что совсем недавно уже сделал свой неправильный выбор. 

Мальчик вляпался, по самые уши вляпался в такое дерьмо, из которого теперь никак не выбраться. Он был уверен, что силен. Был уверен, что пытать, убить человека ради достижения цели – это очень просто, но реальность вдруг показала, что все совсем не так. Его жизнь больше не его жизнь, его дом больше не его дом, он сам – слаб, труслив и беспомощен. На каждом шагу мальчика поджидают те, к кому он сам когда-то мечтал принадлежать – Пожиратели смерти, кровожадные, плотоядно ухмыляющиеся, требующие, чтобы он был таким же, как и они. И мальчику страшно. Страшно поворачивать за угол, страшно заглядывать в глаза тетушке, страшно от разочарования, сквозящего во взгляде сломленного отца. Страшно испытывать боль. С некоторых пор он – никто, а «никому» нигде нет места. 

«Отнеси еду – ты только на это и годен…» – брезгливо бросает тетушка, и мальчик не знает, куда девать глаза. Если он поднимет взгляд на тетушку – она увидит страх, если потупится – она все равно осознает, что мальчик боится. Но тетушка только фыркает так, что по коже бегут испуганные мурашки, и отворачивается, а мальчик спешит убраться оттуда подальше. Он знает, куда нести еду. 

Подземелья промозглые и сырые, мальчик практически чувствует, как влажный воздух продирает путь через его горло к легким, но продолжает спускаться. Странным образом ему вдруг становится… легче? Здесь за каждым углом не таятся ни осуждающий взгляд отца, ни брезгливо поджатые губы тетушки, ни обреченные глаза матери, ни насмешки Пожирателей, ни гнев Темного лорда… А чего еще он может желать? 

Но когда мальчик подходит к двери, ведущей в нужное ему подземелье, он слышит это. Пение. Нестройное, не попадающее в ноты. Два голоса: один — по-старчески хриплый, другой – по-девичьи звонкий. Мальчик застывает, не в силах слушать этот признак продолжающейся жизни от людей, которые давно должны были отчаяться. В его душе поднимается зависть – почему, черт возьми, ПОЧЕМУ они, пленники, измученные, изголодавшиеся, столько раз подвергавшиеся пыткам чувствуют себя свободнее, чем он в родном доме? Почему в их голосах слышится надежда, которую потерял он?! 

Мальчик опускает поднос на пол, прижимается к двери и съеживается в комок. Жалость к себе отчаянной волной затапливает его душу, но мальчик еще не осознает, что нашел в этом чужом ему месте маленький уголок, где не так страшно, не так тоскливо, не так одиноко. Где ему, продрогшему в согретом заклинаниями доме до самой глубины сердца, вдруг становится чуточку теплее. 

Августа *теряет Невилла в толпе*

Августа: ЖАБА, ТУТ ЧЬЯ-ТО ЖАБА, КТО ПОТЕРЯЛ?

Невилл: *появляется под аккомпанемент воя людей, которым успел отдавить ноги* О Мерлин, Тревор, ты нашелся!

Августа: Нет, Невилл, прости, мне просто нужно было тебя найти.

Драко *теряет Пэнси в толпе*

Драко: Хм… А что, все не так уж и плохо.

Драко *разворачивается и уходит*

Крэбб и Гойл *теряют Драко в толпе*

Крэбб: ЛУНА ЛАВГУД – ОБЛАДАТЕЛЬНИЦА САМЫХ ШИКАРНЫХ БЛОНДИНИСТЫХ ВОЛОС В МИРЕ!

Драко: Кто? Имя, мне нужно имя того, кто здесь ошибается!

Крэбб: *указывает на Гойла* Это все он!

Гойл: *указывает на Крэбба* Это все он!

Сириус *теряет Джеймса в толпе*

Сириус: ДЖИЛИ – САМЫЙ ОТСТОЙНЫЙ ПЕЙРИНГ В МИРЕ!

Джеймс *протискивается сквозь толпу, размахивая метлой*: КТО ЭТО СКАЗАЛ?!

Сириус: Это все Хвост!

Питер: Эээ?..

Джеймс *теряет Сириуса в толпе*

Джеймс: О, СМОТРИТЕ-КА, ТУТ ЧЕЙ-ТО МОТОЦИКЛ…

Сириус: *возникает из ниоткуда* ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С МОИМ МОТОЦИКЛОМ?!

Джеймс: …отполирован настолько хорошо, что я скоро ослепну от его блеска!

Беллатриса *теряет Волдеморта в толпе*

Беллатриса: О, ГЛЯДИТЕ-КА, ЧТО ЗДЕСЬ НАПИСАНО: С ПОМОЩЬЮ ЭТОГО СРЕДСТВА ВЫ СМОЖЕТЕ ОТРАСТИТЬ СЕБЕ НОС…

Волдеморт: *прокладывает себе путь, разбрасываясь авадами*: ХВАТИТЬ ГОВОРИТЬ, ЧТО У МЕНЯ НЕТ НОСА, У МЕНЯ ЕСТЬ НОС, ГЛУПЫЕ ВЫ МАГГЛЫ!

Беллатриса: О, нашла.

Салазар *теряет из виду василиска*

Салазар: Ссссссшшсссссшшшш…

Ровена *появляется из ниоткуда*: Что ты здесь делаешь, Салазар?

Салазар: *раздраженно бормочет* Черт, не ту змею вызвал…

Ровена: Что?

Салазар: Ничего, Ровена, ничего!

Хельга *теряет из виду все свои кексики*

Хельга: ПРИЯТНОГО АППЕТИТА!

Салазар: СПАСИБО! Ой…

Хельга: Ну я, в общем-то, и не сомневалась. НО МОГ БЫ ПРОСТО ПОПРОСИТЬ!

Дракон *теряет из виду Чарли*

Дракон *сжигает всех, кто попадается на глаза, пытаясь привлечь к себе внимание*

Чарли: Черт… Ну мог бы просто рыкнуть пару раз!

Дракон *виновато хлопает глазищами*

Эльфы-домовики *теряют из виду Гермиону*

Эльфы-домовики: Ну хвала Мерлину!

Гермиона: Эй, я вам здесь новую порцию одежды принесла…

Эльфы-домовики: Черт… БЕГИТЕ, ДРУЗЬЯ, СПАСАЙТЕСЬ!

Том Реддл – это холодная новогодняя ночь и последний взгляд матери на своего новорожденного ребенка прежде, чем она покидает этот мир навсегда.

Том Реддл – это детский приют и постоянное чувство, что ты чужой, не такой, как другие, заставляющее ощущать собственное превосходство.

Том Реддл – это пещера посреди моря и пара детей, глядящих на своего сверстника со сводящим их с ума страхом в глазах.

Том Реддл – это ощущение текущей по венам неистовой силы, которой нужно лишь научиться управлять.

Том Реддл – это Хогвартс, единственное место, которое можно назвать домом.

Том Реддл – это исступленный, животный страх перед смертью, которую готов победить любой ценой.

Том Реддл – это засахаренные ананасы и гулко бьющееся в груди сердце, когда ответ на самый важный вопрос получен.

Том Реддл – это надоедливая девчонка Миртл, оказавшаяся не в то время, не в том месте.

Том Реддл – это темноволосый маггл, почти идентичная копия собственного сына, мать которого он с легкостью покинул годы назад.

Том Реддл – это зеленый отблеск непростительного заклятия и пустота в груди, когда тела последних родственников мертвым грузом падают на пол.

Том Реддл – это душа, без сомнений изодранная в клочья.

Том Реддл – это толпа мальчишек, будущих Пожирателей смерти, которые яростно желают добиться в жизни неведомых простым людям высот любыми доступными способами.

Том Реддл – это Дамблдор с его вечной присказкой о силе любви, которая на самом деле ничего не стоит.

Том Реддл – это Темная магия, манящая и притягательная, способная возложить целый мир к ногам того, кто ее не страшится.

Том Реддл – это недоверие и паранойя, зарождающиеся в душе маленького мальчика, чтобы стать неотъемлемой частью существа, переставшего считать себя человеком.

Том Реддл – это затерявшийся в лесах Албании призрак, побежденный магией, которую ему никогда не понять.

Том Реддл – это пророчество в Отделе тайн, оружие, которое было бы бесполезно, если бы о нем никто не узнал.

Том Реддл – это готовность других людей ради сохранения собственной жизни совершать поступки, о которых они будут жалеть до самой смерти.

Том Реддл – это ненавистный страх перед беспомощным мальчишкой со шрамом, сила которого оказывается так непостижимо велика.

Том Реддл – это вокзал Кингс-Кросс и изуродованный младенец, обреченный провести вечность, расплачиваясь перед ней за собственную искалеченную душу.

Рон Уизли – это поношенная одежда, изорванные книги и старая волшебная палочка, из которой почти вылез наружу волос единорога.

Рон Уизли – это сандвичи с нелюбимой копченой говядиной и свитер ненавистного темно-бордового цвета.

Рон Уизли – это пять старших братьев, каждый из которых обязательно в чем-то преуспел.

Рон Уизли – это шахматная доска, колотящееся от страха сердце и смелый шаг навстречу белой королеве.

Рон Уизли – это Гарри Поттер, герой магического мира, который никогда не осознает, какую тень отбрасывает на своего лучшего друга.

Рон Уизли – это Гермиона Грейнджер, раздражающая девочка-всезнайка, которая стоит того, чтобы драться за нее с горным троллем.

Рон Уизли – это готовность отдать жизнь за близких людей, даже не думая требовать что-то взамен.

Рон Уизли – это ворох комплексов, сомнений и неуверенности в себе, которые временами берут верх.

Рон Уизли – это совершенные в минуты слабости ошибки, и умение извлекать из них тяжелые уроки.

Рон Уизли – это готовность разделить свою маленькую комнату в родительском доме с другом, который до одиннадцати лет не знал, что такое семья.

Рон Уизли – это единственный галлеон в кармане, за который ничего не купишь в хогсмидской лавке.

Рон Уизли – это ДА, фестралы, Министерство магии и мозги, оставившие длинные тонкие шрамы на руках.

Рон Уизли – это медальон Слизерина и брошенные в палатке посреди леса слова, за которые никогда себя не простишь.

Рон Уизли – это битва за Хогвартс и страшные потери, с которыми приходилось мириться, сцепив зубы и ступая вперед.

Рон Уизли – это верность, которая не застрахована от неудач.