Просто представьте. Макгонагалл называет имя Сириуса, и он, подходя к табурету, думает, что его отправят в СЛИЗЕРИН! За мгновение до того, как шляпа касается его волос (как она это делала с сотнями Блэков и Малфоев в течение целых веков), в голове одиннадцатилетнего чистокровного мальчика она слышит лишь: «Только, блин, попробуй».

Ремус проснулся с чем-то белым, приклеенным ко лбу и блокирующим обзор. Когда он сел, маленький кусочек пергамента упал к его ногам.

«Господин Бродяга поздравляет господина Лунатика с старением ещё на год. Мародёры приготовили для него что-то особенное, но для этого ему нужно их найти. У камина находится следующая подсказка.»

— Что они замышляют на этот раз? — спросил Ремус тихо. Он пожал плечами и решил включиться в игру, стараясь прогнать сон с глаз и надевая свой любимый свитер.

Общая комната была почти пуста, потому как все студенты как обычно гуляют по замку. Конечно, тут был ещё один кусочек пергамента, всунутый под портрет улыбающегося Годрика Гриффиндора.

«Господин Сохатый желает господину Лунатику очень счастливого Дня Рождения. Он найдёт следующую записку на том месте с Большом Зале, где обычно сидят Мародёры.»

Место Мародёров находилось с самой дальней от профессоров части Гриффиндорского стола и ближе всего к выходу. Так было легче устроить стратегическое отступление от разгневанных учителей. Ремус подошёл туда и увидел ещё один пергамент, прицепленный на то место, где обычно сидел он сам.

«Господин Хвост предлагает господину Лунатику удовольствие быть ещё раз поздравленным с Днём Рождения. Он найдёт следующую подсказку, если последует за господином Хвостом.»

Раздался громкий писк, и Ремус чуть подпрыгнул от удивления. Маленькая крыса сидела тут, уставившись на него своими черными глазками, а уши её слегка дергались. Она побежала по коридору в сторону главного входа в замок.

— Хвост! — звал его Ремус. Другие студенты просто смотрели на него. Не было ничего удивительного в том, что один из Мародёров вёл себя странно. Крыса не оборачивалась, заставляя Ремуса следовать за собой.

— Куда мы идём?

Крыса выбежала из замка и направилась к дереву, где любили сидеть Мародёры. К одной из веток была прикреплена ещё одна записка.

«Господин Бродяга предполагает, что господин Лунатик начинает уставать. Он уверяет господина Лунатика, что ещё недолго осталось. Следующая подсказка находится у одной рыжеволосой старосты. Если она не покинула свой пост, то он найдёт её у больничного крыла.»

Ремус застонал и посмотрел на крысу:

— Больничное крыло находится в другом конце замка! Вы это сделали специально?

Он мог бы поклясться, что крыса кивнула ему, прежде чем убежать. Вздохнув, Ремус развернулся и пошёл преодолевать семь лестничных пролетов к Больничному крылу, путь к которому проходил много раз. Там, возле входа, стояла Лили Эванс, терпеливо ожидая его прихода. Она улыбнулась ему, изумрудные глаза сияли от радости.

— А вот и ты! Я жду тебя целую вечность! — она крепко обняла его. — С Днём Рождения!

Ремус улыбнулся ей в ответ.

— Спасибо, Лили.

Она достала из кармана и протянула ему записку.

— Сириус просил мне передать тебе это.

«Господин Сохатый вручает господину Лунатику последнюю подсказку „охоты на мусор“ для господина Лунатика. Пусть он найдёт комнату, где была создана Карта. Мисс Эванс знает пароль. Господин Сохатый советует взять мисс Эванс с собой.» 

Ремус посмотрел на Лили, которая невинно пожала плечами.

— Мне нельзя говорить его, пока мы не придём туда. Ты должен справиться сам.

Ремус уже знал, где находится финальное место назначения. Выручай Комната. Там, где они завершили создание карты. Они всегда использовали пароль, чтобы никто не мог зайти туда.

— Я понял, — сказал он. Лили улыбнулась.

— Тогда идём!

— Готов к этому, Ремус? — спросила Лили. 

— Не уверен. Впрочем, как и всегда, — пошутил он. — Зная ребят, могу предположить, что они приготовили что-то гениальное и в то же время — какое же слово подобрать? — отстойное.

Лили рассмеялась.

— Да, это не так круто, как я попытаюсь показать.

Лили таинственно произнесла: «Я клянусь, что замышляю самый лучший День Рождения, который у Лунатика только был». Довольно длинный пароль для чего-то, что Ремус считал незначительным. Появилась большая дубовая дверь, и Лили жестом попросила Ремуса открыть её. 

Как только он это сделал, то сразу же попал в объятья трёх лучших друзей. 

— С Днём Рождения! — пискнул Питер, как только они отстранились. Сириус сделал вид, что плачет, и запричитал:

— Наш малыш Луни стал совсем взрослым.

На что Ремус ответил:

— Ваш малыш Луни, который на пять дюймов выше тебя, Бродяга.

Джейм рассмеялся:

— Ну что ты, Ремус. Ты же знаешь, что навсегда останешься для нас малышом Луни.

— Не могу притворится, что мне не нравится это.

Лили приблизилась к ним, и Джеймс совершенно случайно обнял её плечи рукой и сказал:

— Мы начинаем вечеринку или как?

— Конечно! — ухмыльнулся Сириус. — Как ещё лучше можно начать праздник, если не с распаковки подарков?

Он с торжественным видом вручил ему коробку в золотой бумаге, внутри которой оказался кейс с надписью «Профессор Р. Дж. Люпин». Джеймс улыбнулся:

— Ты часто говоришь нам о том, как хотел бы стать учителем по ЗОТИ. Мы подумали, что для такого дела мы должны обеспечить тебя хорошим чемоданом. 

У Ремуса не было слов.

— Это… гениально. Спасибо вам всем.

Сириус хохотнyл и похлопал его по плечу:

— С Днём Рождения, Лунатик.

Лили Эванс любит свою сестру больше всего на свете. Петуния — её лучший и поверенный друг, её всё. Они неразлучны.

Лили поёт, куда бы ни пошла, любит полевые цветы, забывает вычищать грязь из под ногтей. Летом она носит ромашки в её темно-рыжих волосах. Ей нравятся розовые платья, розовые туфли, даже если ей твердят, что розовый не подходит к цвету волос. Лили всё равно! Розовый делает её счастливой, значит, она будет носить розовый!

Лили делает вещи, которые не понимает. Цветы открываются и закрываются в её ладони, ветки рядом с ней качаются в отсутствии ветра, даже её волосы пружинятся слишком сильно при ходьбе, делая каждый шаг ещё ярче. Она не может понять, почему так происходит. Но Петуния не может делать то же самое. Впервые между двумя сёстрами происходит раскол, и девочка чувствует, как часть её сердца с мучительной болью отрывается от тела.

Лили знакомится со странным мальчиком, который говорит странные слова. Он грубо её обзывает и обижает Туни. Конечно они ничего общего с ним иметь не будут!

Лили чувствует, что трещина между ней и Петунией стала глубже, и начинает размышлять о словах мальчика по имени Северус. Могла ли она быть кем-то особенным? Была ли какая-то причина тем странным вещам, что продолжали с ней случаться?

Лили становится лучшим другом Северуса. Он понимает то, что она умеет, и уверяет её, что это совершенно нормально для «таких людей, как мы». Есть специальная школа, куда они отправятся и где Лили никогда не будет чувствовать себя странной. Огорчает лишь то, что Туни не может поехать с ней.

Лили не в состоянии остановить слёзы, стекающие по её щекам в поезде, что отправляется в таинственный Хогвартс с платформы 9 и 3/4. Туни назвала её уродкой. Уродкой. Она пытается отогнать слёзы и изобразить улыбку ради воодушевлённого Северуса.

Лили безнадёжно провожает своего друга в лапы его новых друзей, которые оказываются ужасными и жестокими. Как она может с ним дружить, пока он общается с ними? Но он её единственный настоящий друг, поэтому она смиряется. Она старательно пишет письма сестре и родителям каждую неделю. Родители отвечают ей с энтузиазмом, а от Петунии нет никаких весточек.

Лили начинает всё больше негодовать, когда Северус обращается к ней снисходительно, будто она ниже его по статусу и умениям. Это так злит её! Будто бы она не может ответить за себя перед его товарищами… Как она вообще терпит это? Он всё ещё продолжает быть её лучшим другом, но где-то в их отношениях должна будет пройти черта.

Лили чувствует себя одинокой. Туни так ни разу не ответила. Северус меняется. Родители гордятся ею, но этого недостаточно, чтобы побороть одиночество. Да, у неё есть друзья, как им не быть после нескольких лет, проведённых в одной спальне с девочками? Но Лили тяжело заводить близких друзей. Сейчас ей просто хочется вернуться в то время, когда всё было проще.

Лили раздражена нежеланным вниманием Джеймса Поттера. Ему нравится подразнивать её, и он шутливо зовёт её на свидание. Какие нервы с ним! Он такой гадкий по отношению к Северусу. Она ни за что не согласится на приглашение. Гигантский кальмар и то лучше...

Жизнь Лили навсегда меняется после пятого года обучения. В этот раз Северус зашёл слишком далеко. Всё, что они строили все эти годы, было разрушено этим подлым «грязнокровка». Она больше не может быть его лучшим другом. Он вообще был ей другом? Друзья ведь не обращаются друг с другом как с грязью… Линия между ними окончательно прочерчена. Кровью и слезами.

Лили злится на этого Поттера и на его глупых, наглых друзей. Она винит его в разрывает с Северусом. В принципе её жизнь кажется разделённой трещинами: Северус разрушил её дружбу с Петунией, а Поттер — её дружбу с Северусом. Что же ей ещё уготовано судьбой?

Лили находится в полном раздрае чувств после окончания сложной дружбы с Северусом и начинает замечать некоторые вещи об «этом ужасном Поттере». Например, он не трогает никого, кроме Северуса и его друзей, членов клуба Пожирателей Смерти (которые настолько грубы с Джеймсом и его друзьями, что ей сложно его винить в чем-либо). Так же ей нравится то, как он собрал вокруг себя нелюдимов и изгоев и подружился с ними: бедный Люпин всегда такой болезненный, а Питер полноватый и не пользуется популярностью, но это не волнует Джеймса. Может ли выясниться, что Джеймс — достойный парень?

Лили осознаёт, что постепенно влюбляется в высокого, симпатичного и доброго игрока в квиддич. Он всё ещё слегка выпендрёжник, но у каждого есть свои тараканы. Может ли это счастье принадлежать ей? После потери Петунии, а затем и Северуса, ей кажется, что это действительно слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Лили наконец-то по-настоящему пригласили на свидание во время седьмого года в Хогвартсе. Семнадцатилетняя Лили чувствует себя на седьмом небе от счастья! Годами её сердце страдало по таким близким отношениям. И вот у неё появился кто-то, кто может разделить с ней радости и горести, её счастье и боль. Лили любит чертовски лохматого Джеймса Поттера, и она никогда не чувствовала себя счастливее.

Лили до сих пор не слышала слов красивее, чем «ты выйдешь за меня», произнесённые Джеймсом и сопровождающиеся этим его фирменным щенячьим взглядом оленьих глаз. Невозможно отказать. Да и нет смысла этого делать: жизнь теперь кажется чудесной и замечательной! Они хотят устроить маленькую свадьбу, но у них слишком много друзей, чтобы считать торжество на двести человек скромным. Это начало их вечности, и Лили довольна. Но в ветре слышатся тревожные шепотки.

Лили, которой только-только исполнилось 19 лет, становится одним из самых юных членов Ордена Феникса (моложе только её милый муж). Волдеморт ночами запугивает людей, убивает всех тех, кто осмеливаются стать у него на пути. Никто не находится в безопасности. Мирное время становится лишь далёким воспоминанием, оставаясь в прошлом. Пожиратели Смерти сеют ужас в сердцах даже самых отважных волшебников. Но глубоко в чреве матери, защищённый от всех злоключений, растёт ребёнок. И этому ребёнку суждено изменить мир.

Лили чувствует себя столетней старухой. Бывают ли двадцатилетние, которые так себя ощущают? Возможно, её молодой муж. Сердце Лили успокаивается, когда она смотрит в яркие зелёные глаза новорождённого сына, идентичные её собственным. 

— Но у него твои волосы, — бормочет она мужу. 

Если бы прохожий вздумал заглянуть к ним в окно, он бы увидел ребенка-мужа и ребенка-жену, сидящих близко друг к другу и обнимающих крошечного малыша, стиснутого между ними. Ночи темны и дни наполнены злом. Как тогда невинность может выжить?

Лили находится подле мужа, когда они выбирают хранителя тайны. Никто не заподозрит маленького Питера Петтигрю. Теперь они в безопасности. Лили держит малыша Гарри у своего сердца, шепча слова любви в его маленькое ушко.

Лили видит, как в Джеймсе растёт раздражение от бездействия. Он хочет быть полезным для Ордена. А Лили не может помочь ему, но чувствует предательскую радость, что их семья вынуждена сидеть взаперти, но в безопасности вдали от врагов. Прошли те дни, когда Лили нравились приключения. Сейчас ей нужно лишь, чтобы Джеймс и Гарри были в безопасности. Она хочет, чтобы её жизнь была нормальной, чтобы она могла наслаждаться статусом жены и матери. Она устала жить в страхе.

Лили двадцать один год, и она слышит:

— ЛИЛИ, БЕРИ ГАРРИ И БЕГИ! — и ещё: — Я ЗАДЕРЖУ ЕГО!

Мира больше не существует, потому что Джеймс мёртв. Лили видела любовь в его глазах, когда они в последний раз смотрели друг на друга, и она знает, что скоро снова встретится с ним. Дверь вылетает из петель и с грохотом оказывается на полу, и жестокий человек переступает через тело её величайшей любви. Уже ведётся счёт на удары её сердца. Но Гарри всё ещё жив. Ох, Гарри, зачем я дала тебе появиться на этом свете? Мне, так, так жаль. Будь храбрым, мой сыночек. Юная Лили кладёт Гарри в колыбель и встаёт напротив неё, разведя руки в стороны. В свои последние мгновения она не паникует. И ни о чём не жалеет. Гарри не был простым происшествием, и она не может жалеть о последних месяцах, прожитых рядом с сыном. Она бесстрашна перед Волдемортом, вошедшим в их детскую. Конец близок, но она должна попробовать:

— ПОЖАЛУЙСТА, ТОЛЬКО НЕ ГАРРИ… УБЕЙ МЕНЯ ВМЕСТО НЕГО.

Внезапно мир окрашивается в зелёный. Она в последний раз оглядывается на своего сына, но перед ней растёт и растёт, становится всё реальнее лицо Джеймса там, где ещё мгновение назад был Гарри. Она хватает протянутую ей ладонь своей.

«Да последний враг же истребится — смерть.»

● НЕБОЛЬШАЯ ЭКСКУРСИЯ ПО АСГАРДУ ●

ᅠᅠᅠᅠᅠᅠ 

➊ КАК БЫЛ СОТВОРЕН? 

Асгард — самый высокий из миров, окружающих Иггдрасиль, — обитель богов-асов. Расы, населяющие другие миры, называют его по-разному: Белое королевство, Золотое королевство и так далее. Фактически, это искусственно сконструированный на вершине Иггдрасиля военный лагерь: из всех Девяти миров он охраняется тщательнее всего. Никто не может войти в него или покинуть его пределы без специального разрешения, если только асы не дали вам, так сказать, постоянный пропуск. Этот мир был сотворен уже после войны между асами и ванами — как место, где асы смогут жить, не опасаясь нападений со стороны других рас. До войны асы обитали в месте под названием Манхеймур; где оно находилось, неясно, — может быть, вообще за пределами системы Девяти миров. 

➋ ВРЕМЯ И ВРЕМЕНА ГОДА 

В Асгарде годовой цикл похож на год в Мидгарде, но длится несколько дольше. Здесь регулярно сменяют друг друга четыре сезона, что соответственным образом отражается на цикле жизни растений. Половину года световой день прибывает, половину — сокращается, но в районе летнего солнцестояния дни стоят необыкновенно долгие и светлые, а зимой, наоборот, ночи очень длинны, примерно как в окрестностях нашего Северного Полярного круга. Тем не менее, в Асгарде всегда довольно тепло — это самый теплый из миров, если не считать пылающего Муспелльхейма. Он находится на вершине Древа и Сунна отдает ему предпочтение перед другими мирами, так что это еще и самый светлый и солнечный из Девяти миров. Дожди там идут редко, если только Тор не устроит грозу, — в чем и заключается одна из причин, по которым этот бог так важен для Асгарда. 

Благодаря теплому, сухому и умеренному климату Асгард — самое приятное место для отдыха во всех Девяти мирах, однако для масштабного сельского хозяйства этот климат не подходит: лето там все же чересчур жаркое и сухое, а зима — хоть и мягкая, но слишком темная и с заморозками, но почти без снега. Садов (за которыми ухаживает в основном богиня Идунн) там немало, но почти все сельскохозяйственные продукты ввозятся из Ванахейма во исполнение послевоенного договора по обмену заложниками, согласно которому в Асгард переселились ванские боги плодородия — Фрейя и Фрейр. 

Влажных плодородных почв, как в Ванахейме, в Асгарде нет; и говорят, что в первую зиму и весну, проведенные в Асгарде, Фрейя плакала, не найдя весенних цветов, к которым привыкла у себя на родине. Слезы ее превратились в подснежники — одни из немногих весенних цветов, произрастающих теперь в Белом королевстве. 

➌ ГЕОГРАФИЯ 

Асгард — самый маленький из Девяти миров, да и асы — самая малочисленная раса. (Правда, когда находишься там, и этот мир тоже кажется огромным.) Он был сотворен не как пристанище для миллионов, а как шедевр красоты и, в то же время, обороноспособности: отсюда, с вершины Мирового Древа, открывается вид на все остальные миры. В ландшафте Асгарда пологие холмы чередуются с долинами; впрочем, есть несколько равнин и одна горная гряда на дальнем севере. С запада этот мир омывает океан Ванахейма, вдающийся в сушу большим заливом, который, по большому счету, отдали в распоряжение Ньорду и его кораблям. Остальную часть Асгарда окружает река Тунд, огромная и глубокая. Она протекает вдоль северных гор Йотунхейма, на юге отделяет Асгард от Альвхейма и снова впадает в океан. 

Белые стены Асгарда, ярко блещущие на солнце, поистине огромны и внушительны: гигантским кольцом они охватывают весь мир асов, отстоя от океанских и речных границ всего на четверть мили. Для защиты от крылатых врагов эти стены могут извергать столбы огня в полмили высотой. Исполинские главные ворота, Вальгринд, окованы железом и превосходят рост человека в десять раз. 

Над Асгардом парят два маленьких мирка — Андланг и Видблаин. По-видимому, это что-то вроде элитных «летних курортов» для знатных альвов, куда они могут попасть с разрешения асов. Об этих местах, в сущности, известно лишь то, что смертных туда не пускают. 

➍ ОБИТАТЕЛИ: АСЫ 

Не все боги и духи, обитающие в Асгарде, принадлежат к чистокровным асам, но все же большинство из них происходят именно из этого знаменитого рода богов. Основные дворцы жителей Асгарда перечислены в эддических «Речах Гримнира», но, помимо них, как уже говорилось, имеется много небольших домов и палат, примыкающих к более крупным постройкам. Например, некоторые служанки Фригг живут вместе с ней в палатах Фенсалир, но некоторые поселились в собственных домах неподалеку, а в Фенсалир только приходят работать. 

Посетителю обычно сразу же бросается в глаза, что в Асгарде очень много птиц. И действительно, именно птицы — самая распространенная там разновидность фауны. Они беспрестанно парят в небесах над Асгардом и сидят на всех деревьях и крышах; и можете не сомневаться, что некоторые из них, если не все, служат глазами и ушами кому-нибудь из богов.

➎ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ 

Путь в Асгард из других миров и обратно пролегает через Бифрёст, Радужный Мост. (Теоретически, можно с самого начала путешествия направиться прямиком в какое-нибудь место Асгарда, но ни в коем случае не делайте этого, если вы не получили на это прямое или косвенное разрешение от кого-нибудь из тамошних постоянных обитателей. Войти незамеченным в этот тщательно оберегаемый мир невозможно — так же, как и покинуть его тайком.) Бифрёст — не постоянное сооружение: он формируется потоком магии, направленной из определенной точки — одной особенно высокой белой скалы, встроенной в стену Асгарда. 

Чертог Хеймдалля, Химинбьорг, стоит у верхнего конца Бифрёста, Радужного Моста. Хеймдалль — страж Бифрёста, защищающий Асгард от незваных гостей. Сын Одина и девяти дочерей морской великанши Ран, он не поддерживает отношений с родней по материнской линии, но зато фанатично верен отцу. Хеймдалль высок и красив. Обычно он облачен в сияющие белые доспехи и вооружен внушительным мечом. У него пронзительные синие глаза, а зубы полностью покрыты золотом и сверкают на солнце. 

Вальхалла — самый знаменитый чертог во всей скандинавской истории. Здесь обитают эйнхерии — воины, павшие в битве и избранные Одином. Стропила Вальхаллы сделаны из гигантских копий, а кровля — из разноцветных боевых щитов. Западные врота стережет резное изваяние волка, а восточные — статуя орла. Внутренних дверей в этом чертоге — пятьсот сорок, и за каждой из этих дверей помещаются палаты для восьми сотен воинов. Свободного места в Вальхалле пока еще предостаточно, хотя уже сейчас мертвых воинов в ней хватит, чтобы заселить небольшой город. 

Прекрасный чертог Вингольф был воздвигнут по приказу Одина как запасное жилище для воинов, не поместившихся в Вальхалле. Но поскольку и в самой Вальхалле до сих пор еще немало свободного места, Вингольф забрали себе асиньи и превратили его в укрытие для женщин. Мужчинам не то чтобы запрещали его посещать, но их присутствие там не приветствуется. Это женское святилище, вмещающее в себя мастерские для рукодельниц, прекрасные сады и кухню, где готовят великолепные яства.

Главный чертог Фрейи в Асгарде носит название Фолькванг («Поле людей»), и так же именуется окружающая его местность. Фрейя поколдовала над землей вокруг Фолькванга и сделала так, чтобы там вечно стояла весна.

➏ ПОДНОШЕНИЯ

Местные жители ценят творческий подход и развитое эстетическое чувство. Поэтому превосходными подарками могут стать вещи, мастерски изготовленные своими руками, оружие и, как ни удивительно, книги. Искусство бардов и рассказчиков асы тоже ценят, но не пытайтесь преувеличивать свои таланты в этой области: смертные лжецы и хвастуны им не по нраву.

Лили: Что такое Огневиски?

Сириус: Ну, знаешь, это как зелье в сказке, из-за которого принцесса уснула, а после один чувак поцеловал ее? Это почти то же самое, только просыпаешься ты не в замке, а в Лютном переулке и с плохой репутацией.

В первый раз Джеймс Поттер поцеловал Лили Эванс на кладбище.

Он прижался губами к её лбу, когда гроб её бабушки опускали в могилу. Она прильнула к его боку, земля движется под её ногами, и это мог быть кто угодно, но именно его губы шепчут: «Я здесь».

В следующий раз она целует его на площадке, где она когда-то играла со своей сестрой, за день до того, как они отправились в Хогвартс в последний раз. Он был одет в маггловские футболку и джинсы, и по какой-то причине ей хотелось плакать от ощущений под её пальцами, что касались его шеи.

Он никогда не был очень терпеливым, поэтому их второй поцелуй быстро превращается в третий, потом в четвёртый и так далее, пока потухшие фонари и загорающийся рассвет не напоминают им о том, что пора бы возвратиться домой. 

В поезде он не целуются, но она чувствует на себе его взгляд, пока они переговариваются со старостами. Она сплетает пальцы за спиной, чтобы удержать себя от желания прикоснуться к нему. 

Позднее, когда они остаются наедине, его губы растягиваются в улыбке, которая сладким трепетом отдаётся у неё груди. Собственный смешок превращается в полноценный смех, когда его уносят друзья, а значок Старосты Школы исчезает с его мантии и перебрасывается от одного парня к другому.

Он целует её с прерывистым дыханием, когда получает извещение о том, что его мать госпитализировали в больницу Св. Мунго. Он бормочет извинения и собирается встать, но она тянет его обратно и целует в макушку, смотря на поникшие как никогда завишутки волос.

Когда он лежит на кровати в больничном крыле, она почти целует его, но сдерживает себя. Она не спрашивает, как он попал туда, ей не нужно объяснений. Она не глупая и знакома с этим особенным заклинанием, но приходит к осознанию, что ей всё равно. И сидит рядом с ним, держа его руку в тишине.

Их губы трескаются до крови, когда он целует её в следующий раз, но она отвечает ему, потому что знает, как они пришли к этому, знает о его храбрости и верности, знает, что эта боль стоит того. 

Когда они целуются в следующий раз, она рыдает, пребывая в уверенности, что это выглядит ужасно, и стараясь его оттолкнуть, но он просто смещается к её подбородку, носу, щекам. Он выпускает письмо из её пальцев, которое спровоцировало агонию, и целует их тоже.

Она целует его в их первый совместный поход в Хогсмид. Он шутит о том, что она использует его только ради тела, а она от всего сердца соглашается с ним, обнимая его плечи и прижимая к себе ближе, чем положено на публике.

Вскоре смех прерывает их поцелуй. Такой задушенный, почти разочарованный смех, который исходит от одного человека, когда их руки позволяют себе делать всё, что витает в их мыслях, и чья-то футболка застревает над головой. Смех, который почти удаётся подавить, когда сила движения почти скидывает их со стола.

Она целует его на свадьбе сестры, когда её новый зять отвешивает глупые комментарии. Она позволяет себе раствориться в нём, вместо того, чтобы лицезреть сестру этого недоумка и её юных кузин. Она целует его, потому что не считает себя окончательно ни магглом, ни ведьмой, но он никогда не попросит её быть кем-то другим. 

Она целует всех его названных братьев в тот день, когда они покидают безопасный Хогвартс. Её сломленных мальчиков, потерявших так много: семьи, независимость, убеждения. Она надеется, когда вспышка озаряет их лица, что всё это будет возвращено.

Нет никакого смеха в их поцелуе, когда Джеймс возвращается после долгого плена. Война сделала жёсткой из кожу, иссушила их губы, поэтому всё, что они чувствуют, это трение, когда сталкиваются с диким рёвом два израненных сердца. 

Он целует каждый её палец, когда отдаёт ей кольцо матери. Целует везде, куда может достать, но именно в пальцах она чувствует по-особенному его прикосновения и постепенно привыкает к непривычной, но приятной тяжести золотого ободка. 

Её любимый поцелуй случается на свадьбе, потому что её приподнимают на весу и ей кажется, что она парит. Его очки впиваются ей в щеку, но она снова пристраивает их на носу, чтобы они не останавливались. И они продолжают, пока у них не начинает кружиться голова и где-то в стороне гости не начинают покашливать, а кое-кто и свистеть. 

Второй её любимый поцелуй – тот, который он запечатлел на лбу у их сына. Он больше не бормочет ей в живот всякие глупости, а разговаривает с ребёнком так, как понимает только Лили. «Я здесь», говорит он малышу, и он знает, что Гарри слышит его. 

Они целуются, чтобы поделиться дыханием друг с другом в их маленьком коттедже в Годриковой впадине, который душит их. Они так отчетливо, как никогда ранее, чувствуют, что поцелуи могут только заблокировать их боль, но не заставить её исчезнуть. Они целуются, потому что их любовь стала лишь сильнее в этом океане боли, и они целуются, чтобы забыть о ней. Они целуются, потому что не знают, что им ещё остаётся делать.

В последний раз Джеймс Поттер целует Лили Эванс за два дня до их похорон.

Джеймс как-то вечером рассеянно прижимается губами к её лбу, пока забирает малыша из её рук. Она смеётся и говорит ему, что в его «преклонном возрасте» он забыл как целоваться, и обещает показать ему, как это делается, позже. 

Но это тот самый поцелуй, о котором она думает, когда её сердце делает последний удар той ночью.

— Ты пытаешься переодеть его в течение получаса, Эванс, — усмехнулся Джеймс.

— Он брыкается, — пожаловалась Лили, хотя сама щекотала Гарри, поскольку сейчас говорила, — как бы ты управлял им?

Джеймс с поднятым пальцем вверх быстро покинул комнату. Когда он возвратился, то держал в руках их кошку. Он поместил существо перед Гарри, который сразу замер, словно на кадре фото, чтобы схватить за мех раздраженное животное из семейства кошачьих.

Лили подняла бровь, смотря на мужа.

— Это обман.

Джеймс пожал плечами.

— Это воспитание.

Лили Эванс описывалась как веселая и жизнерадостная девушка.

Она вовсе не сидела днями в обнимку с учебником и каждую минуту свободного времени не посвящала домашнему заданию. Она умела веселиться, проводя время с друзьями, прогуливаясь на природе.

Она не была противницей вечеринок, которая пыталась разрушить любую попытку устроить праздник. Лили сама была рада отдохнуть от школьных будней.

На уроках она не отрекалась от всего мира и не слушала одного лишь учителя. Эванс могла перешептываться с друзьями и получать редкие замечания от преподавателя.

Одета она была аккуратно, но на голове чаще всего был беспорядок в виде пушистого хвоста или небрежной шишки на макушке.

Эванс не сидела с каменным лицом, когда кто-нибудь шутил. Она сама была с юмором и могла разбавить угнетающую обстановку.

Лили была хитрой, она не могла отдать кому-нибудь свою победу просто так, даже если придется «идти по головам».

Она была тем самым человеком, который совмещал в себе ум и обаяние.

Поттер полюбил ту ещё девчонку...

Дамбигад или Дамбигуд? — Дамбибог.

Один из самых противоречивых персонажей ГП, Альбус Дамблдор по своей «серости» сравним разве что с Северусом Снейпом. В разное время и разные люди считали его великим добрым волшебником, великими злом волшебного мира, великим стратегом и манипулятором или же просто великим глупцом. Но одно всегда оставалось неизменным: Дамблдор поистине велик, с точки зрения как магических способностей, так и психологического и культурного влияния на массы. Присутствие его идей в умах многих волшебников настолько всеобъемлюще, что нет ничего удивительного в его конфликтах с Фаджем и Скримджером, которые чувствовали себя уязвимыми, так как были вынуждены делить власть с кем-то посторонним.

Отношения Дамблдора с Министерством магии порой живо напоминает борьбу государства и духовенства за внимание избирателей: церковь учит и внушает определённые идеалы, государство представляет из себя фактическую власть, но вынуждено распоряжаться ею с оглядкой на общество, которое порой сильнее прислушивается к церковным проповедям, нежели к официальной позиции правящей организации.

Сказанное выше — лишь вершина айсберга. Потому что Дамблдор во вселенной Гарри Поттера не просто духовенство, не просто гад или гуд, он самое настоящие подобие Бога. В нём Роулинг, возможно сознательно, возможно интуитивно, изобразила старую концепцию иудейского и христианского бога, ещё не романтизированного до перевоплощения в доброго дедушку с перманентной поставкой плюшек для каждого своего верного подданного.

Черты Бога в нём проявились уже в самой юности, когда он не жалел ни сил, ни времени ради воплощения идеи общего блага. Кто-то может считать это лишь прикрытием для эгоистичных побуждений. Возможно, доля правды в этом есть, однако мы знаем, что Дамблдор, раскусив честолюбивые и кровожадные планы Гриндевальда, сразу же захотел отречься от участия в предприятии подчинения магглов, отказываясь тем самым и от своей возможной власти. Но уже тогда в его голове обитала идея утопического строя, в котором волшебники и магглы жили бы в мире и согласии. Прямо рай на земле.

Тогда Дамбллор решил пойти другим путём: податься в преподавание. Он осознавал, зачем это делает, поэтому мотивы Волдеморта, желавшего сначала стать профессором, а затем, через много лет, посадить своего человека на место директора Хогварста, не были для него секретом и непостижимей тайной. Юный Том Реддл наверняка видел, как прислушиваются ученики, их родители и учителя к герою магического мира и профессору, и впитывал себя эту ауру силы, желая стать похожим на него. Волшебником, силой доказавшим свою правоту, и человеком, чьё мнение порой путают со своим собственным. А Дамблдор дал шанс мальчику и просто наблюдал, что из него выйдет.

Масштабы деятельности Волдеморта через несколько десятков лет неприятно поразили Дамблдора, и как бы влиятелен он ни был, ему было сложно заставить каждого волшебника преодолеть страх и выйти на войну. Реддл собрал вокруг себя фанатичных политиков, богачей, головорезов (часто эти функции комбинировались в одном человеке). Он установил жесткую иерархию и привязал подчинённых к себе так сильно, как это было возможно, не только посредством волшебной метки, но и с помощью идеологии. Впервые Дамблдору пришлось действительно несладко.

Наступает 1979 год. Переломный год во вселенной ГП. Когда оба противника узнают о пророчестве. Должен родиться ребёнок, способный уничтожить зло. Эта культурная тема настолько древняя, что существовала за многие века до становления христианства. Например, она концентрируется в собирательном образе Энея (Виргилий, «Энеида»), которому было стать надеждой своего народа на новый дом. Неслучайно имя Треллони — Сибилла, так как именно в компании одноимённой жрицы Энея спускается в подземный мир, чтобы подтвердить это знание о своём будущем. Уже во втором веке до н.э. постепенно в христианской мифологии с сибиллами начинают связывать образ мальчика-полубога, которому суждено пожертвовать собой ради общего блага и спасения человечества. 

Волдеморт и Дамблдор узнают о пророчестве. Первый выбирает своим врагом ребёнка Поттера, второй узнает об этом с помощью Северуса Снейпа. Стоит заметить, как проявляется «божественное» поведение Дамблдора к Снейпу. Многие ошибочно полагают, что Бог лишь дарует. Это не так. Многие философы отмечают, что его не зря называют Отче, потому что Бог, как истинный отец, может похвалить, но может и покарать. Дамблдор безжалостно, что вполне соответствует поведению Бога-отца, давил на чувства Снейпа, предлагая в течение многих лет возможность вымолить свои грехи. Он не гладил его по головке, использовал в своих целях, но Снейп, как бы ему ни было сложно, наверняка чувствовал к нему некую благодарность за успокоение собственной совести. Не зря ведь он до конца действовал согласно плану умершего директора.

В любом случае, Гарри ещё не успевает появиться на свет, как на него уже взвалили огромную ответственность. То, какой путь он выберет, сыграет решающую роль в жизнях многих людей, поэтому оба волшебника не могли игнорировать его. Волдеморт знал о верности семьи Поттеров Дамблдору и не хотел, чтобы в ряды человека, которого он всегда побаивался, встала его потенциальная угроза, поэтому что он решил как можно раньше устранить проблему. Дамблдор знал об этом, но ещё и о том, как важно правильное воспитание.

После смерти Лили и Джеймса Поттеров, после заключения Сириуса Блэка в Азкабан, Дамблдор отправил мальчика в Дурслям. И он снова сделал это из-за своих «божественных» замашек. Верующие воспринимают свои и чужие невзгоды, как испытание, воспитательный процесс, необходимый для достижения веры. Дамблдор, не обременяя себя лишней сентиментальностью, нарочно оставил мальчика во враждебном окружении, чтобы взрастить в нём нужные черты характера: кротость, терпение, внутренний стержень, бесстрашие и жертвенность.

Он культивировал в обществе (или по крайне мере не мешал его становлению) образ маленького Иисуса, который одним своим появлением дал надежду на мир и спокойствие. Он укреплял в Гарри идею того, что жертва ради общего блага — это хорошая жертва. Он воспитывал в мальчике несомненно положительные черты характера, такие как доброта, храбрость, всепрощение, чувство справедливости, но делал это ещё и ради того, чтобы суметь вовремя и гарантированно возложить на жертвенный алтарь особенно ценный кусочек. 

Но несмотря ни на что Дамблдор — не бог, а всего-лишь человек, которому пришлось взять на себя эту роль. Возможно, он этого и желал, но наверняка был уверен в том, что испытания, которые придётся преодолеть ему и его совести, действительно требовали огромной силы духа. Дамблдор несомненно хотел, чтобы торжествовал свет, хотел, чтобы хорошие люди жили без страха, хотел свободы для угнетённых по расовым признакам волшебников. Но он вполне осознавал, что без жертв это невозможно. Он поставил на кон жизнь мальчика против ещё сотен жизней.

Но! Но! Дамблдор делал всё возможное, как ему казалось, чтобы дать Гарри провести детство относительно сносно и выжить. Он постарался дать ему новую семью. Он выстроил целую комбинацию на много ходов вперёд, чтобы Гарри, да, умер (только ненадолго) от руки Волдеморта, но чтобы ещё и предстал перед Тёмным Лордом с защитой даже сильнее, чем материнская (Гарри не мог умереть, так как был привязан к самому Волдеморту через кровь), и с палочкой, которая в нужный момент сыграла бы против Волдеморта. Конечно, с палочкой вышло не по плану, но изначальное желание Дамблдора было именно помочь мальчику победить врага и остаться в живых.

Весь жизненный путь Альбуса Дамблдора был устлан тяжёлыми решениями. Он добровольно и с наслаждением принял под свою ответственность судьбу целого мира и нескольких несчастных мальчиков. Он играл в игры, которые часто оказывались больше него самого. Но это не отменяет того факта, что Альбус Дамблдор преследовал лишь цель установления высшей справедливости и действительно общего блага в самом его положительном свете. Как и сам Бог.

Дурмстранг: Часть 1/5

Институт Дурмстранг — Школа Волшебства, основанная в начале XII века ведьмой из Новгородской Республики Неридой Вулчановой, которая была известна своей умопомрачительной ловкостью. Дурмстранг находится в самых северных регионах Европы. Институт делит учащихся по их родословным происхождениям, в отличие от Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, которая находится в Великобритании. Дурмстранг славится своими родовитыми студентами от самых восточных до западных стран во всем волшебном мире.

[pic. 2]

Н Е Р И Д А В У Л Ч А Н О В А — Основатель Института Дурмстранг 

С И Г В А Р Д В И Н Т Е Р; Ко́бург, Германия — Господин Волк (1086)

Х Е Н Р И К А Л Е К С А Н Д Е Р С Е Н; Гётеборг, Швеция — Очищение: Наши сыновья и дочери (1090)

Е К А Т Е Р И Н А Д Р А Г О М И Р О В А; София, Болгария — Происхождение крови (1092)

К А Т Р И Н С Т О Р С Т Р Е Н Д; Фредрикстад, Норвегия — Элементы Магической Родословной (1096)

Единственная выжившая дочь Николая Вулчанова и Аликс Саврасовой, Нерида Вулчанова, родилась в Республике Новгород. Она провела свое детство прячась, т.к. дети ее навыков были сильно гонимы и пристыжены. Такие семьи, подобные им, вредили земле с их нечеловеческой мощью; дарили голод и смерть каждому, кто затрагивал их магическую индивидуальность. Республика пребывала в насилии, не выдерживая магическое общество. Николай и Аликс отправили Нериду в Германию на знакомство и учебу к Сигварду Винтеру, немецкому волшебнику и философу. Когда она закончила обучение в Кобурге, Винтер стал наставником Нериды, выступая, как ее наперсник и учитель. Сигвард много рассказывал Вулчановой о расе господ, расе людей, которые были рождены с магической родословной. Винтер написал свой первый опубликованный рассказ в 1086 году, под названием «Господин Волк». Это произвело революцию в представлении волшебников и ведьм о самих себе, заметно подняло их дух. Господин Волк гласил о том, как важно оставаться не тронутым магглами и магглорожденными, о господстве волшебников и пропаганде чистоты крови. О том, что только магглорожденное общество и ее подобие пристыжает магический мир своим отличием от чистокровной добродетели. 

Больше текстов было опубликовано сразу за Господином Волком; все они пришли из трех разных стран от трех философов, которые развивали и воспитывали в других консервативные идеи. Швейцарский волшебник и философ Хенрик Александерсен опубликовал три своих тома под названием «Очищение: Наши сыновья и дочери». Хенрик желал защитить будущее поколение детей-волшебников, которые откроют двери здравому, как думал он, влиянию. Екатерина Драгомирова, Болгарская ведьма, известная, благодаря вкладу в науку о Темных Искусствах, который она сделала, опубликовав «Происхождение крови» в 1096 году; Драгомирова обучала молодые и старые семьи их родословной и тому, как можно «удалить» осквернения. Писание Екатерины поощаряло деторождение путем кровосмешения родственников и физическое устранение предателей семейного древа. Последняя сохранившееся копия публикации Драгомировой, как известно, сохранилась в семье Блэк. Катрин Сторстренд была Норвежской колдуньей и философом, которая проверяла магических предков по всему миру. Она опубликовала «Элементы Магической Родословной» в 1096 году, содержание которого подробно и критично анализировало состав чистокровных семей. Сторстренд верила, что ее публикация создаст конкретный список индивидуальностей, которым остальные семьи должны будут подражать, создавая единство, которое так нужно. 

Екатерина Вулчанова создала Институт Дурмстранг вскоре после смерти последнего философа, Катрин Сторстренд. Вулчанова хотела воспитывать студентов по тем основам, которые дали философы, что означает сильную магическую этику. Она создала учебный план, который больше всего углублялся в боевые и темные искусства. Студенты тренировались с постоянной бдительностью и учились терпеть, а не представлять. Система факультетов в Дурмстранге использует родословную волшебника или волшебницы, чтобы определить, где ему учиться. Факультеты не разделяют студентов с помощью х статуса или происхождения. Цель родословной системы состоит в создании чувства осознания; существование чистокровных людей и их значимость не может сводиться к одной простой шкале. История создавалась через основы силы волшебного превосходства.