Минерва Макгонагалл поджимает губы и качает головой. Курсовые работы загружены щитовыми чарами, проклятиями и ядами, как не должно быть в Хогвартсе, каким она его знала много лет назад.
«Мы растим из детей воинов», — думает она, но все равно волнуется.
Джеймс Поттер сидит напротив нее, рассказывая о том, что он отклонил предложение владельца Паддлмир Юнайтед и что он откажется от еще трех приглашений, которые обязательно получит.
— Мистер Поттер, мы работали над вашими навыками охотника с четвертого курса...
— Все в порядке, профессор. Есть более достойные цели для чистокровного волшебника, нежели Кубок Мира.
С тяжелым сердцем она ставит прочерк в главе «Перспективы» в ведомости о карьере ученика. Это не то, чем Джеймс Поттер должен запомниться.
Лили Эванс спрашивает о боевых заклинаниях и о применении Трансфигурации в тактике нападения и в технике защиты.
— Конечно, мисс Эванс, но мы здесь для того, чтобы определиться с вашей...
— Все в порядке, профессор. Вам не нужно врать мне. Никто больше не наймет грязнокровку, а я не хочу зря тратить время. Но мне действительно нужны эти методики, если вы не возражаете.
Минерва Макгонагалл поджимает губы и стирает слезы с глаз, ставя прочерк в анкете Лили.
«Мы растим из детей солдатов», — думает она, и она права.
Переход из каменных коридоров в горящие маггловские поселения слишком прост. Ловушки, заготовленные для Филча Джеймсом и Сириусом, были детской игрой, но оказались полезной практикой для того, чтобы научиться ставить капканы для Пожирателей Смерти и иногда для самого Волдеморта. Для Ремуса и Питера было уже привычным делом следить в засаде – они делали то же самое, только вот ставки теперь намного выше, чем наказание и отработка.
Лили Эванс кричит, её руки сжимают рану на боку у Джеймса Поттера, и красное пятно на рубашке продолжает разрастаться. Сириус успевает к ним раньше, чем она, и взваливает Джеймса себе на плечи, убегая с поля боя с тем, что, она надеется, было не трупом Джеймса. Следующие заклинания, выпущенные из палочки Лили Эванс, ярко-зеленого цвета, и две её цели не поднимаются с земли.
Минерва Магнонагалл вытирает лицо, прячась за разрушенной стеной перед тем, как вновь накинуться на ближайщего Пожирателя Смерти.
«Мы тренировали детей для того, чтобы сделать из них солдатов», — она знает и не думает, что сможет долго терпеть эту правду.
Ремус Люпин принимает вещи, которые ему приходится носить в подполье. Питер больше не будет смотреть на звезды, как он это делал раньше из-за страха, что его Темная метка будет обнаружена. Сириус Блэк скучает без Джеймса Поттера, но Джеймс где-то спрятан вместе с Лили Поттер, и их никто не видел уже несколько месяцев.
«Мы обучали детей умирать», — думает она и молится о том, чтобы ошибиться.
Первого ноября 1981 года Минерва Макгонагалл смотрит прямо перед собой, наблюдая. Ожидая. Все празднуют и никто, кажется, не осознает, что умерли дети.
Она впервые видит этого ребенка, и он жив, напуган, но жив, несмотря на странные обстоятельста. Но никто другой не понимает, что дети умерли. Дети, которых она обучала, тренировала, с которыми сражалась бок о бок перед тем, как они умерли, и она чувствует свою причастность к этой резне.
Минерва Макгонагалл помнит всех умерших детей. Они помнит студентов, невернувшихся с летних каникул, студентов, просто переставших появляться в классе, и студентов, которые поддались Темным Искусствам где-то на середине пути. Она помнит студентов, окончивших школу и отдавших свои жизни ради спасения других детей от смерти. Это те дети, которые слишком малы, для того чтобы в одиннадцать лет быть подверженными страху и чтобы умереть в двадцать один, и это те дети, которым она помогла вырасти.
Она присутствует на похоронах, и её единственное утешение – видеть, что гробов не три, а два. Питер Петтигрю мертв, но его тело не погребено. Сириус Блэк в Азкабане, но заслуживает быть мертвым. Ремус Люпин жив, она не могла бы этого сказать, глядя в его тусклые глаза.
«Мы обучали детей быть воинами», — она знает. «Мы обучали детей умирать», — думает она. И она права.
